В суровых и бескрайних лесах северо-востока Америки, на рубеже веков, разворачивается история простого человека, вплетенная в грандиозную ткань промышленного преобразования страны. Роберт Грейниер, чьи руки привыкли к тяжелому труду лесоруба и железнодорожника, проводит долгие месяцы вдали от дома, погруженный в ритм бесконечной работы. Его мир – это скрип пил, вгрызающихся в вековые стволы, стук молотов, забивающих костыли в шпалы, и гулкое эхо над пропастями, где возводятся мосты, связывающие прежде недоступные земли. Эта работа – не просто заработок, это участие в великой стройке, меняющей сам облик континента, прокладывающей стальные артерии через девственную пущу. Однако, наблюдая, как под натиском прогресса отступает дикая природа, Роберт становится свидетелем и другой, менее героической стороны этого марша. Он видит, как гигантские машины и безжалостная логика прибыли перемалывают судьбы таких же, как он, людей, выжимают из них все силы, оставляя за собой не только просеки и насыпи, но и сломанные жизни, стертые в пыль надежды. Постепенно осознание этой цены проникает в душу Роберта все глубже. Его путь пересекается с судьбами множества других – таких же трудовых мигрантов, приехавших из разных уголков света в поисках лучшей доли и нашедших вместо нее каторжный труд, опасные условия и социальную бесправность. В бараках, пахнущих потом и сыростью, у костров после изматывающего дня, он слышит истории на ломаном английском, полные тоски по дому, отчаяния и редких проблесков человеческого тепла. Грейниер становится немым свидетелем не только физического возведения инфраструктуры новой Америки, но и рождения ее социальных трещин, конфликта между безликой мощью капитала и хрупкой человеческой индивидуальностью. Его личное путешествие превращается в метафору коллективного опыта целого поколения – поколения, чьими руками, потом и кровью создавалось современное государство, но которое само часто оставалось невидимым и забытым. История разворачивается как медленная, но неумолимая драма, где личное одиночество и тоска по утраченной связи с семьей и землей усиливаются на фоне эпических, почти мифических масштабов преобразования природы. Это рассказ о цене прогресса, измеряемой не в милях рельсов или кубометрах срубленного леса, а в тишине опустевших поселков, в усталости, въевшейся в кости, и в молчаливом вопросе, звучащем в сердце человека, который помогает строить будущее, но не знает, найдется ли в нем место для таких, как он.