Дождь, начавшийся внезапно и с такой силой, что небо будто прорвалось, заставил Дэндзи искать укрытие. Он стоял под навесом, мокрый и раздосадованный, ведь долгожданное свидание с Макимой, женщиной, которую он боготворил и ради которой готов был на всё, сорвалось из-за этого ливня. Его мысли были полны разочарования и привычного чувства одиночества, которое всегда сопровождало его нелегкую жизнь охотника на демонов. В этот момент его внимание привлекло теплое сияние из окна соседнего небольшого кафе, куда он машинально зашел, чтобы просто согреться и переждать непогоду. Там он встретил Резе – девушку с необычайно доброй и спокойной улыбкой, работавшую за стойкой. Её приветливость была настолько искренней и непритязательной, что Дэндзи, привыкший к опасностям, предательству и сложным отношениям с Макимой, на мгновение растерялся. Их разговор, начавшийся с ничего не значащих фраз о погоде, постепенно стал тем редким для Дэндзи моментом простого человеческого общения, лишенного скрытых мотивов, манипуляций или необходимости что-то доказывать. В улыбке Резе не было того всепоглощающего и пугающего величия, которое исходило от Макимы, – только тихое, понимающее участие. Эта, казалось бы, мимолетная встреча в кафе стала тем незаметным камнем, брошенным в стоячую воду его существования, от которого пошли круги, постепенно меняющие всю картину его повседневности. Возвращаясь к своей жизни, наполненной схватками с демонами и напряженными, эмоционально выматывающими взаимодействиями с Макимой, Дэндзи начал ловить себя на мысли о той простой и светлой улыбке. Образ Резе и атмосфера того короткого разговора начали незримо влиять на него. Его мир, ранее четко разделенный на погоню за недостижимым идеалом в лице Макимы и суровую борьбу за выживание, начал приобретать новые, незнакомые оттенки. В его душе, натренированной на боль и лишения, зародилось смутное, но настойчивое чувство – возможно, существуют и другие формы человеческой связи, не основанные на зависимости, страхе или желании обладать. Повседневность, рутина обязанностей охотника и сложные отношения с Макимой теперь иногда прерывались этими тихими размышлениями, заставляя его по-новому смотреть на окружающих людей и, что важнее, на самого себя. Эта внутренняя перемена была пока едва уловимой, но она уже запустила процесс, последствия которого могли кардинально изменить не только его восприятие мира, но и весь ход его судьбы, ставя под вопрос все, к чему он так отчаянно стремился прежде.